Калмыцкий Кавалерийский Корпус

История Калмыкии советского периода долгое время включала два сюжета, нежелательных для публичного обсуждения и исключенных из официального нарратива прошлого, но присутствовавших в коллективном сознании. Это – история Калмыцкого кавалерийского корпуса (далее – ККК) – военного коллаборационистского соединения, и депортация калмыцкого народа в 1943-1956 гг. Как известно, именно обвинение в коллаборационизме стало основанием для тотальной депортации калмыков. Операция по депортации, в результате которой все калмыки от мала до велика были насильственно переселены на восток страны, началась 28 декабря 1943 г. В течение нескольких месяцев были высланы калмыки Ростовской и Сталинградской областей и отозваны с фронта солдаты и офицеры. Бесправная жизнь в нечеловеческих условиях, высокая смертность от голода, холода и болезней воспринимались как наказание калмыкам в первую очередь за деяния Калмыцкого корпуса. Тринадцатилетний статус народа-изгоя, большие человеческие потери, а позже публичные судебные процессы над офицерами ККК в конце 1960-х – 1970-х гг. закрепили в общественном сознании чувство “коллективной вины”. История ККК – главного института коллаборационизма, за который, собственно, и несли калмыки свою “вину”, была вытеснена из официального нарратива прошлого, но продолжала жить в мифах памяти.

С распадом СССР, ослаблением идеологического контроля Коммунистической партии, различные интерпретации прошлого Калмыкии выплеснулись наружу и стали доступны в равной мере. Этот процесс открытого столкновения различных версий прошлого происходит на фоне кристаллизации на постсоветском пространстве национальных историй, поиска новых форм рассказа о прошлом, в центре которого находится нация. Цель данной статьи – показать, как чувство вины за действия корпуса отражалось в политике памяти калмыцкого общества, в котором национальная история и ее формирование напрямую зависят от того, насколько общество сможет “примириться” со своим прошлым. В написании статьи были использованы полевые материалы, собранные среди калмыков России (Элиста, Москва), США (Филадельфия) и Германии (Мюнхен), материалы Государственного архива РФ (Москва), архива УФСБ по РК (Элиста), федерального военного архива Германии (Фрайбург).
Официальная или институциональная память о происшедшем во время Второй мировой войны воплощается сегодня в официозе судебных процессов, с одной стороны, и в не менее идеологизированной позиции противников советского режима, представленной, в первую очередь, немецким военным историком Й. Хофманом. Для обеих версий характерно восприятие людей в военной форме как винтиков системы, которыми движут лишь политические цели. Так, Хофман в своей монографии «Немцы и калмыки. 1942-1945» доказывал, что коллаборационизм части калмыков был следствием национальной политики советского государства и имел исключительно освободительную мотивацию. Как считал Хофман, дело было не столько в неблагонадежности некоторых народов, сколько в общем крахе национальной политики советского правительства.

Исследование Хофмана опиралось не только на архивные материалы, но и на воспоминания бывших корпусников, ставших эмигрантами. Именно в калмыцкой эмигрантской среде сформировалось транслированное Хофманом собственное, радикально отличное от советского видение прошлого. Пока бывшие корпусники жили в Баварии в статусе перемещенных лиц, они охотно сотрудничали с мюнхенским Институтом СССР, восприняв образ борцов за свободу и демократию. Однако, переехав в США и получив гражданский статус, они предпочитали свою военную биографию не вспоминать. В 1997-1998 гг. я проводила исследование в калмыцкой общине США и встречалась с теми, кто покинул Калмыкию в 1943 г. “Новые” эмигранты неохотно вспоминали военное время. После подробного описания довоенной жизни респонденты сразу перескакивали к описанию жизни в лагерях для перемещенных лиц. Даже те, кто был готов к разговору о военных событиях 1942-1945 гг., все-таки предпочитали монологу ответы на поставленные мною вопросы, чтобы не наговорить лишнего. Из моих собеседников только Д. Арбаков, который в 1998 г. являлся последним живым лидером коллаборационистов, открыто обсуждал историю Корпуса, оставаясь уверенным в своей правоте.
Бывший начальник штаба ККК Д. Арбаков избежал репатриации, присоединился к калмыкам первой волны эмиграции и после нескольких лет жизни в лагере для перемещенных лиц перебрался в США. Когда я беседовала с ним в 1998 г., ему было 85 лет. Соглашаясь на встречу, он был уверен, что от «приехавшей из России женщины», как меня представляли, вряд ли можно ожидать беспристрастия. Память Арбакова меня поразила. Он отчетливо помнил все имена, должности, звания, даты и географические названия. Его логически выстроенная и снабженная необходимыми историческими данными речь, с моей точки зрения, была не только следствием долгих раздумий, но и результатом неоднократного ее воспроизведения. В качестве нарратива памяти Арбаков представлял, так сказать, официальную легенду: началом уничтожения калмыцкого народа была инициатива, проявленная генерал-полковником Окой Городовиковым – Далее Арбаков сообщАл данные о составе и численности калмыцких частей, брошенных против немцев, и обращал внимание на слабость вооружений и военной подготовки, на бесперспективность сопротивления в таких условиях и на террор советских властей:
В это время мы вели оборонительные бои против до зубов вооруженной дивизии СС: 20 тыс. бойцов, 500 танков и более 100 самолетов. Живые люди против железа. Мы были обречены на полную гибель. Наш тыл охранялся войсками НКВД, отступать нельзя было ни шагу. Кто осмеливался, тех убивали энкаведешники. Дивизия потеряла 1000 человек убитыми, 300 пленными, тысяча бойцов бежала домой, несмотря на НКВД, так как из дома писали, что семьи голодают и умирают.

Согласно воспоминаниям Арбакова, в то время, как калмыцкие части воевали против нацистов, советские власти проводили антикалмыцкие акции:
Калмыцкий обком и СНК по распоряжению Москвы вынес постановление об угоне скота на восток, за Волгу, и об эвакуации зерновых продуктов. Люди голодали, пухли, писали своим сыновьям и мужьям о смерти детей от голода, просили их быстрее вернуться домой. Это было в июле. Мне кажется, что постановление о высылке калмыков в Сибирь было подготовлено Берией еще в июне. По непроверенным данным, в том числе по рассказам Виктора Бурлицкого (март 1954 г., Мюнхен), Берия доложил Политбюро, что калмыцкая дивизия сдалась немцам полностью... План создания двух дивизий – это трагедия.

http://forum.freekalmykia.org/index.php?showtopic=132
_________________
политолог по призванию.

Добавлено: 10.02.06, 12:43 +0000

http://ostbataillon.fromru.com/kalmuckkorps.htm

http://ostbataillon.fromru.com/drdoll.htm

Интересен факт - ни один калмык не перешел на сторону советских войск, в отличие от всех других русских и национальных формирований, оказавших сопротивление советской власти.

Добавлено: 22.02.06, 15:47 +0000

Добавлено: 22.02.06, 17:44 +0000

А что с ними потом случилось?

Остались ли они в западных странах или были выданы СССР, как казаки?

Добавлено: 30.08.08, 11:34 +0000

О калмыцких кавалеристах. В начале 90-х слышал, что какой-то старик казак в Чите рассказывал. В 20-х годах в читинской обл. против советской власти выступили буряты трех улусов (деревень). Так на их подавление прибыл калмыцкий кавалеристкий полк. Они поголовно вырезали всех бурят этих улусов. Затем калмыков отправили мыться в баню в Чите, а там их голых и безоружных в свою очередь вырезали казаки. Вот этот старик участвовал в этой резне. Говорит, что казаки ходили в бане по щиколотку в крови. Так большивики в начале рукам калмыков расправились с бурятами, а потом спрятали концы в воду. Когда я был в Элесте и рассказал эту историю, знакомые калмыки сразу же поверили. Более того, они сказали, что существовал "пропавший" кавалеристкий полк примерно в это время, сохранились якобы даже фотографии бойцов этого полка и родственники, а куда делся полк они не знали, его просто куда-то откомандировали.
Также я слышал, что советские власти использовали подразделения Кр. Армии сформированные из калмыков и переодетых в военную форму МНР для разгрома дацанов и массовых растрелов лам и хувараков (9 лет и старше) в 30-х годах в Монголии.

Добавлено: 30.08.08, 11:43 +0000

По-поводу калмыков попавших за кордон после ВОВ. Сами калмыки говорили, что в советское время их диаспора была самая многочисленная из всех монгольских диаспор. Они живут во Франции, Германии, Канаде, но больше всего в США. В пригороде Нью-Йорка есть калмыцкий буддийский храм. Я слышал наши буряты бывающие Нью-Йорке обязательно стараются туда попасть.

Добавлено: 30.08.08, 11:49 +0000

Добавлено: 30.08.08, 19:07 +0000

Добавлено: 30.08.08, 19:18 +0000

Добавлено: 30.08.08, 19:44 +0000

Первые калмыцкие подразделения были созданы штабом 16-й немецкой мотопехотной дивизии после того, как в ходе летнего наступления 1942 г. была оккупирована столица Калмыкии – Элиста. Эти подразделения назывались по-разному: Калмыцким легионом (Kalmuck Legion), Калмыцким соединением д-ра Долла (Kal-mucken Verband Dr. Doll) – по имени создателя, – Калмыцким кавалерийским корпусом. Статус этого подразделения отличался от статуса Восточных легионов. Практически, это был «добровольческий корпус» со статусом союзной армии и широкой автономией.

http://bookz.ru/authors/karlos-urado/inostran_018/page-2-inostran_018.html

Добавлено: 31.08.08, 23:05 +0000

_________________
миний блогто айлчалаарай!!!
http://songolia.blogspot.com

Добавлено: 02.09.08, 06:08 +0000

а какова была максимальная численность этого формирования?

Добавлено: 02.09.08, 07:13 +0000

http://forum.freekalmykia.org/index.php?showtopic=120
очень интересная книга, Kalmuk road там в конце для скачивания. почитаете это как раз по теме.
_________________
миний блогто айлчалаарай!!!
http://songolia.blogspot.com

Добавлено: 25.10.08, 17:33 +0000

ну не знаю.
я бы не стал гордиться тем что кто-то там воевал на стороне нацистов.
_________________
UNDER PERMANENT CONSTRUCTION.

Добавлено: 27.10.08, 05:19 +0000

Обсуждаемое